«Мы следовали за лангустами три часа, и к концу этого времени они сформировали самое регулярное из всех подразделений, встречающихся нам на придонных пространствах Кантуа». Так описывает в своей книге «Сюрпризы моря» Жак Ив Кусто пока еще не объясненное учеными, непонятно организованное шествие лангустов, наблюдаемое членами его экспедиции в Карибском море.
Кроме экспедиции Кусто, которая помимо наблюдений должна была еще сделать кинофильм о морских животных, на место предполагаемого шествия лангустов прибыла и другая группа людей. Это были рыбаки. Рыбаки раз в году, в декабре, когда начинает дуть холодный ветер, собираются в нескольких местах Западной Атлантики, на Бермудских островах и у побережья Бразилии, чтобы опустошить банки и другие мелководья и заработать на легкой добыче лангустов. За несколько дней они получают столько денег, сколько зарабатывают за целый год.
В течение года лангусты обычно ползают по дну поодиночке и практически не реагируют друг на друга. Но вот проходит пятьдесят одна неделя их спокойной одинокой жизни, и наступает неделя «путешествий». В них просыпается какое-то необъяснимое чувство «коллективизма», под действием которого лангусты со всей округи сползаются на ближайший «сборный пункт». Здесь они, пока еще не сгруппировавшись в цепочки, либо бродят поодиночке, либо укрываются в щелях дна, если эти щели еще не заняты их собратьями, прибывшими сюда раньше. Шествие лангустов начинается обычно ночью.
Вот тогда-то рыбаки и приступают к своей опустошительной работе. По предыдущему опыту они уже знают места всеобщего сбора лангустов. После каждого заброса сетей, в них неизменно оказываются десятки лангустов, и их тут же высыпают на дно легких баркасов. Если в сети попадает вожак, то вся цепочка (а это может быть до 200 сцепившихся лапами особей) тоже оказывается в баркасе рыбака. Но цепочек лангустов обычно много. Те, которым посчастливилось миновать сети рыбаков, шествие свое продолжают.
Свидетельство Ж. И. Кусто: «Они шли по дну со скоростью один километр в час. Если две небольшие цепочки встречались на своем пути, они объединялись, и цепочка становилась длиннее...» «...Джаколетто нарушил цепочку ракообразных, изъяв одно звено. Возникла толкотня, началась паника. Изолированный лангуст рвался на свое место в процессии. Ему удалось локализовать своих спутников с помощью усов; быстро войдя в цепочку, он двинулся, будто ничего не произошло. Тот же лангуст, отнесенный далеко от остальных, обезумел. Он вертелся, тычась во все стороны, подавленный обрушившейся катастрофой. Тем временем его спутники «заткнули брешь», вызванную его исчезновением, и продолжали миграцию... Если какой-нибудь лангуст сам хоть немного отделялся от процессии, его возвращали в ряд принудительно; за этим надзирал замыкающий, настоящий жандарм. Если замыкающий колонну лангуст, являющийся одновременно и «жандармом», попадал в сети рыбаков, то замыкающим становился последний член цепочки. Причем он добровольно брал на себя и обязанности «жандарма».
«Марш лангустов в доспехах, отливающих металлическим блеском, напоминал парад пехоты. Мы продолжали следовать за ними, не прекращая попыток найти ответы на свои вопросы. Как получается, например, что некий лангуст становится лидером? Есть ли в нем нечто, отличающее его от других? Такие же вопросы возникают при наблюдении за походами шелкопрядов. По-видимому, лидером становится та особь, которая по физиологическим причинам живее других реагирует на ситуацию, предшествующую миграции.
Остальные члены группы увлекаются за ней в силу стадного подражания. Головной лангуст прокладывает путь. Он выполняет основную работу. Если он выбивается из сил, то уступает лидерство следующему за ним, а сам становится в строй. Тем самым, как при перегоне овец на летнее пастбище, поддерживается ровный темп движения...
Ничто не могло остановить лангустов — за исключением рыболовных сетей, то есть смерти...
День и ночь в синхронном механическом ритме шли колонны лангустов, в которых каждый касался антеннами усов впереди идущего. За сутки они проделывают около 12 километров. Миграция их длится 5 — 6 дней. Изредка они пользуются очень коротким отдыхом. Одна колонна отдыхает, расположившись лучеобразно вокруг обширного коралла усами наружу. Другая занимает каркас давно затонувшего, например, грузовика, который служит косяку рыб-ворчунов убежищем; лангусты выставляют при этом часовых для оповещения отряда о появлении хищников».
Делаются разные попытки объяснить, откуда, куда и зачем идут лангусты. Одни ученые предполагают, что в период их общих сборов и шествия самцы и самки лучше перемешиваются и спариваются. Считается, что перекрестные скрещивания популяций укрепляют здоровье следующих генераций, они становятся более жизнестойкими, более приспособленными к изменениям окружающего их водного мира. Но никто пока не видел, чтобы во время сборов и шествия самки откладывали икру.
Другая группа ученых предполагает, что лангусты перемещаются с места на место в поисках новых районов питания. Но ведь основные их «пастбища» расположены на глубинах менее 30 метров, а цепочки лангустов с мелководных банок спускаются по склону вниз на большие глубины. И никто еще не проследил, где заканчивают свою миграцию лангусты, где распадаются их цепочки.
Оригинальную гипотезу выдвинул биолог Бернар Делемот. По его предположению, лангусты выстраиваются в цепочки и начинают шествие на следующий день после начала холодных штормовых ветров, когда температура воды быстро понижается на несколько градусов. Возможно, что ракообразные перемещаются в глубоководную зону, где температура воды более устойчива.
Доктор Херрекинд предполагает, что миграции животных обусловлены изменениями климата в древние геологические эпохи. В прошлом лангусты, могли, очевидно, размножаться в более теплых или, наоборот, в более холодных условиях. В этом случае они должны дважды перемещаться между соответствующими районами. Херрекинд говорит: «Согласно моей гипотезе, лангусты могли предпринять стихийное путешествие и оставить свои места, чтобы выжить. Такой механизм естественного отбора в далеком прошлом мог привести к тому, что весь вид оказался запрограммированным на миграцию... Процессии, наблюдаемые, сегодня, могут быть следствием смутных атавистических воспоминаний. В существующих климатических условиях лангусты, очевидно, могут спокойно пребывать в одном месте, не подвергаясь никакому риску; однако они по-прежнему мигрируют к югу с наступлением зимнего сезона, как будто шапка ледника все еще накрывает половину северного полушария...»
Так или иначе, но лангусты собираются, выстраиваются в цепочку и идут. Идут навстречу опасности, исходящей от человека. Можно представить ее размеры. За одну миграцию в одном районе Карибского моря было выловлено 700 тысяч лангустов.
Французская экспедиция на судне «Калипсо» помимо интереса к лангустам выразила и большую тревогу за их будущее. «Скоро на песке остались лишь груды гниющих голов и ног — ошеломляющий след побоища, учиненного человеком...», — пишет Ж. И. Кусто. Сотни тысяч лангустов с небольшого участка дна всего за 4—5 дней!
Как не задуматься о судьбе такого замечательного представителя ракообразных — лангуста Полинарис аргус... И этот лакомый для человека представитель донной фауны вылавливается не только у берегов США или Бразилии, а и всюду, где человек может его поймать. Помню, когда мы стояли в лагуне Луанды — столицы Ангольской Народной Республики, рыбаки за умеренную плату притащили нам несколько больших корзин шеек лангустов (остальные части их тел в пищу человек не употребляет). И у берегов Анголы лангусты вылавливаются тысячами, несмотря на официальный запрет властей. Да, какой зачастую ущерб мы наносим природе! И ведь не всегда этот ущерб восполним.